«Уральская сказка», оркестр русских народных инструментов специальной музыкальной школы Южно-Уральского государственного института искусств, недавно вернулся из столицы Франции. На международном конкурсе «Париж, я люблю тебя!» коллектив удостоен кубка, диплома и звания лауреата I степени, а также второго диплома – «За артистизм» и персональной благодарности руководителю оркестра «За большой вклад в развитие творческого потенциала детей и помощь в развитии культурного наследия страны».
О первой в истории оркестра поездке за рубеж и о коллективе, не раз становившемся лауреатом различных конкурсов, беседа с его бессменным руководителем Мариной Щепеткиной .
- Выступления оркестра за пределами школы не так уж часты. Даже концерты в другом конце Челябинска – событие для ребят. В Златоуст, помню, ехали с восторгом. Там «Уральская сказка» стала лауреатом на отборочном туре всероссийского конкурса «Роза ветров». А это – путевка на одноименный международный конкурс в Москве. Осенью прошлого года мы и там отличились, завоевав первое место. Клод Револьт, президент европейской ассоциации молодежных оркестров «Еврооркестрия», представитель французской делегации, свое восхищение юными уральцами подкрепил официальным приглашением на конкурс в Париж.
Организационных трудностей было много. К финансированию подключились родители. Мы преодолели длинный путь: поездом до Москвы, оттуда до Бреста, потом на автобусе через несколько стран с посещением Минска, Варшавы, Берлина, Амстердама, Брюсселя, Руана, Дрездена.
В Париже провели три дня. Вблизи от Эйфелевой башни в небольшом театре Адьяр, стены которого помнят Сергея Дягилева, для российских коллективов был отведен один из трех конкурсных дней. Жаль, не увидели мы выступления участников из других стран. Но с лауреатами надеемся встретиться будущей осенью в Питере на гала-концерте победителей фестиваля.
Классические произведения оркестр, разумеется, играет по канонам жанра, придерживаясь соответствующей стилистики. Но в Париже мы исполняли произведения эстрадного направления: «Лето и зима» из сюиты «Времена года» Романа Бажилина и «Русский сувенир» Андрея Петрова. Ребята держались живо, неформально: подпевали, прихлопывали. И жюри, оценившему наши старания вторым дипломом с формулировкой «За артистизм», и зрителям явно понравилась театральность нашей программы. После выступления к нам из зала подошли профессиональные музыканты, похвалили юных инструменталистов за тонкое и гибкое «пиано», поразившись качеству звукоизвлечения. Публика на улице удивлялась, что наши дети играют без фонограммы и без нот – наизусть.
- Ваши ребята освоили формат open air – концерты на открытом воздухе.
- Несколько лет назад я предложила детям поиграть на улице. Они испугались: одно дело – в привычной обстановке, но когда мимо идут незнакомые люди… Был психологический зажим: «А вдруг меня знакомые увидят, а вдруг в Интернете покажут». Как-то в конце учебного года, после отчетных концертов, я говорю: «А теперь поиграем для себя». Вышли, сели на скамеечках в сквере. Кто-то из ребят, шутя, открыл футляр домры. Прохожий положил туда денежку, потом второй, третий. У ребят азарт появился: значит, их игра вызывает интерес. Они перестали стесняться, появились улыбки, ожили лица.
Перед поездкой за рубеж мы не раз выносили стулья в сквер за школой и играли. А там всегда гуляют родители с малышами. Слушатели спрашивали: «А когда в следующий раз подходить?» Наши дети очень гордились, что востребованы.
В Париже после выступления на сцене я повела их к Эйфелевой башне. Мы сели на траву и начали играть. Кстати, по пути в Париж мы уже успели порепетировать на публике. Два дня в вагоне поезда и на лужайке в парижском пригороде Эмервиль, где жили во время конкурса. Репетировать в отеле владелец запретил: дескать, нельзя шуметь. Мы перешли через автостраду и уселись на траву. Некоторые водители останавливались, чтобы нас послушать.
- А вдруг бы ваш порыв пресекли парижские полицейские?
- Нас успокоили: уличные концерты там обычное явление. Но когда мы во второй раз устроились около башни, я увидела, что к нам направляется группа цыган-подростков. Меня охватила паника: вдруг станут вредить? Хватаю за руку первого из цыганят и, как бы шутя, начинаю кружить под звуки музыки. Он опешил, наши ребята заулыбались. Потом и его друзья стали приплясывать. Обстановка разрядилась. Компания ушла восвояси.
Случайные зрители вокруг (а их было предостаточно) начали аплодировать, просить играть еще и еще. У нас в репертуаре есть пьеса «Пишущая машинка» Лероя Андерсена, она довольно знаменита, ее играет оркестр Владимира Спивакова. Когда мы в конце учебного года исполнили ее на отчетном концерте в институте, то имели большой успех. Представьте: выходит мальчик в нарукавниках и кепочке, театрально вставляет бумагу в машинку старого образца (мы ее долго искали по всему Челябинску) и начинает стучать под звуки оркестра. Эта эстрадная пьеса отличается от других неординарной авторской задумкой, чем очень интересна. Мы повезли машинку с собой, зная, что номер пользуется успехом у западных зрителей, и не обманулись в своих ожиданиях: восторг слушателей не имел границ.
Ветер выхватил листок бумаги, и маленькие слушатели кинулись его ловить. Подхватил один мальчик, прижал к себе, словно сувенир, с гордостью показывая его окружающим. После выступления люди стали фотографироваться с нашими оркестрантами, расспрашивать их, как они достигли такого мастерства. Кстати, и деньги в футляр тоже кидали. Те 44 евро мы потратили на чай и кексы для ребят.
Подошла одна пожилая женщина из русских эмигрантов. Она не пропускает ни одного выступления соотечественников. Сказала, что русская музыка такого профессионального уровня звучит в Париже только в очень дорогих залах, куда сложно попасть, и очень сожалела, что у нас нет своего диска. Благодарила нас за сохранение национальной культуры. Поражалась, что эту миссию выполняют дети, новое поколение России.
А еще парижане и иностранцы смотрели на нас как на носителей славянского генофонда. Дескать, его чистота не только сохранена, в лицах детей – свежесть национальных красок.
- Оркестру вашему восемь лет. Много ли детей стали профессиональными музыкантами?
- Пятнадцать из пятидесяти. Минус учебного оркестра в том, что участники периодически меняются. Дети вырастают, на их место приходят новые, и все начинается заново. Новичков надо научить, а исполнителям с опытом нужен прогресс. Сложно удерживать стабильное качество.
- Но вам удается. Знаю, что и ваш сын начинал в «Уральской сказке». Вы его, наверное, с пеленок музыкой воспитывали?
- Васе было четыре года, когда я принесла маленькую балалаечку, и она ему понравилась. Сама обожаю этот инструмент, я же оркестровый человек, всю жизнь в оркестре. Знаю, что у балалайки возможностей больше, нежели у любого другого инструмента. Сын стал заниматься в подготовительной группе нашей школы. Достиг успехов, играл в конкурсе «Звездный калейдоскоп», как лауреат выступил в гала-концерте на сцене филармонии. Потом его увлек другой инструмент. В этом году окончил музыкальную школу по классу саксофона. Сейчас Василию 14 лет.
- Родители, тем более, если они не музыканты, традиционно хотят учить своих чад игре на скрипке или пианино. А у вас – оркестр народных инструментов. Как вызвать к ним интерес?
- Мы даем детям право самим выбирать. При этом наглядно демонстрируем звучание различных инструментов. У преподавателя по домре Инны Голденко такая тактика: она приводит нового ребенка в оркестр, и даже самый крохотный слышит и понимает предназначение того или иного инструмента. Это очень помогает определиться в выборе.
Кстати, мы никого не отсеиваем. Кто пришел, с тем и работаем, стареемся добиться качества независимо от степени и наличия способностей. Никому не говорим: «Ты нам не подходишь». Мы считаем, что каждый ребенок талантлив, наша задача – выявить и развить его способности, привить музыкальную культуру, которая всегда пригодится в жизни.
В оркестре детей держит, в первую очередь, сила коллектива. Она нигде так не проявляется, как в творческом ремесле: у танцоров, хоровиков, оркестрантов. Возможно, каждый сам по себе обладает способностями, но, как показывает опыт, до большой сцены дойдет один из ста, а коллектив на эту сцену попадет в любом случае. И они осознают значимость своего вклада в этот огромный труд.
Не раз замечала: ребенок вначале стесняется сказать друзьям или одноклассникам, что играет, скажем, на балалайке. Но только до того момента, когда ощутит свою роль в коллективе. И тогда начинает собой гордиться и даже афишировать свое увлечение.
- Всегда ли у вас такие позитивные эмоции?
- К сожалению, нет. Порой руки опускаются и настроение падает. У нас часть оркестровых инструментов в таком плохом состоянии, что негодны к употреблению. Играем на баянах 50-х годов, а новых не обещают, хотя мы сделали запрос в министерство культуры области.
- Как же вы поехали в Париж?
- Два баяна буквально разваливаются, мы их «укрепили» скотчем, который всегда возим с собой. Еще у одного баяна заклеили дыры. А про ударную установку специалисты говорят: на ней невозможно играть. Но наш ударник как-то выкручивается. В дороге отошел гриф у домры, пришлось и его подклеить. Она такая старая, рассохшаяся – ладно хоть не развалилась.
Из зала, конечно, не видна ветхость наших инструментов. Но дети знают, на чем они играют. В прошлом году после победы на конкурсе в Москве мы выступили среди немногих лучших участников, отобранных на заключительный гала-концерт в Колонном зале Дома союзов. Не каждому профессиональному коллективу выпадает такая честь. За детей мы не волнуемся: они нигде не подведут. Но нет такой же уверенности по поводу инструментов. Нам бы хоть самые старые заменить.
- После десятидневного тура по Европе и успеха в Париже ребята наверняка мечтают покорить зрителей других стран?
- Московский конкурс дал нам такой шанс. Мы получили 69 приглашений на самые разные конкурсы, которые в ближайший год пройдут в Китае, Египте, Ирландии, Израиле, Чехии, Италии. Конечно, мы бы очень хотели достойно представлять Южный Урал на международном уровне. И будем надеяться, что наша мечта осуществится.
Оркестр "Уральская сказка" под Эйфелевой башней в Париже
